Мне было 18 я была очарована и немного влюблена. Скорее первое, чем второе. Он был старше, широк в плечах и жил в Москве.
Я приехала в столицу на свой первый «Максидром» и осталась у него ночевать.
В те времена «у него» означало в квартире, где жил он и его родители. Ночью я лежала на раскладушке, уставившись в темноту потолка и мечтая о поцелуе, а он из другого угла комнаты говорил.
«Вот, что мы обычно отвечаем, когда нас спрашивают, как дела? Мы все отвечаем «нормально». Не задумываясь, понимаешь. А ведь это программирование. Мы себя программируем на вот это «нормально». А если отвечать всё время «хорошо» или «отлично», то в жизни всё очень скоро наладится, потому что вербально мы по-другому начнём программировать окружающую реальность».
Конечно я верила.
Я вернулась в Петербург. А там с утра работа, а вечером — институт, экзамены, сессия.
Может быть меня продуло в плацкартном поезде, а может рискованно было гулять нараспашку по ветренной, хоть и весенней Москве. Я заболела.
У меня болело горло, голова была ватной, я сидела на работе и на любой вопрос: «Как дела?» улыбалась, отвечала «замечательно». А сама хотела помереть. Но я не могла себе позволить, я программировала реальность.
Две недели я пила чай с мёдом, сдавала зачёты и с зелёным лицом программировала реальность: «у меня всё отлично», «чудесно!», «лучше не бывает!».
Когда я не смогла проглотить даже чашку куриного бульона меня увезли в больницу на операцию. Несданные экзамены вдруг перестали быть приоритетом. Врачи залезали мне в горло со скальпелем, а я плакала.
Через несколько месяцев мы встретились. «Помнишь, ты рассказывал мне про то, что нужно программировать реальность и говорить, что все отлично? Я попробовала. У меня не получилось и в итоге оказалась в больнице».
«Слушай, ну не надо же было настолько буквально воспринимать. Если тебе плохо, значит тебе плохо».
Но мне было 18 и я была влюблена.